Трудовые будни Джеймса никогда нельзя было назвать скучными: постоянный экшн, тесно переплетенный с наркотическим или алкогольным опьянением, нередко сопровождающим тихие и до тошноты спокойные вечера. Он никогда не тратил время на бесполезную заботу о своем здоровье: правильный образ жизни казался скучным, да и в крайних случаях о нем всегда мог позаботиться его верный Моран, его тень и правая рука. Странно, сейчас не было затишья, но в кровь поступала уже не первая доза.
Виной всему совершенно точно была плохая погода, но, ни в коем случае, не внезапное отделение "руки" от хозяина.
- God is dead,
We get to sleep tonight,
Walk with me into the truth,
Out of your lies.
Тихая песня струится по холодному помещению, лишь отдаленно проносясь приглушенными отзвуками в воспаленном сознании Джима. Он не видит, не чувствует. Перед его глазами, больше напоминавшими беспристрастные глаза мертвеца, проносились стремительно сменявшие друг друга картинки, приносившие больше боли, чем какой-либо смысловой нагрузки. В руке всё еще зажат тонкий шприц, а в крови струится яд, оскверняющий не только тело, но и гениальный разум.
Именно яд заставляет душу гнить, но, ни в коем случае, не непривычное одиночество.
Мориарти слабо шевелит губами, только сейчас осознавая то, что песня исходила именно из его рта, а не из колонок. Он лениво переводит взгляд на вышеупомянутый предмет - губы искривляет болезненная улыбка: колонки, к сожалению, даже при сильном желании Джима не смогут проиграть ни одну из мелодий. Все внутренности комнаты превратились в месиво, точно воссоздающее хаос в голове "паука".
Действие наркотика сходит на нет и мозг вновь начинают разрывать чертовы мысли. Джим хватается за голову и судорожно шепчет себе что-то успокаивающее под нос. Пальцы слишком уж сильно трут виски, при этом даже подрагивая от напряжения. Впрочем, дрожат не только пальцы, но и весь брюнет.
Виноват во всем холод, но, ни в коем случае, не пустота и страх внутри.
Неожиданно бессвязный речевой поток прерывается и скудное содержимое желудка бурно выплескивается на пол рядом с Мориарти. Совсем не красиво и не статусно, но ведь живем мы в реальном мире, а не в пресловутых литературных произведениях. Медленно поднявшись на ноги, мужчина хватается непослушными руками за чудом сохранившийся стол и медленно и шатко движется в сторону ванной комнаты.
Отражение в зеркале некрасиво кривит губы в неправдоподобно широкой улыбке, а пламя в черных глазах почти схоже с адским.
- Виновата во всем нехватка никотина, но, ни в коем случае, не мои мысли.
Голос звучит привычно твердо и самодовольно, что не может не радовать самого Джеймса. Он выживет даже не смотря на "кровь", сплошным потоком покидавшую его гнилую душу. Никакой жалости, дорогой Джим, даже к самому себе.
- Никто не смеет мне перечить. Даже ты.
Он срывается на крик и зло бьет кулаком по зеркалу. По отражению пробегается трещина, символично проходящая вдоль горящих пламенем ненависти карих глаз. Улыбка превращается в хищный оскал, а небольшое помещение почти сотрясается от холодящего кровь смеха. Алые капли, стекающие со всё еще сжатой в кулак руки, вторят своему бывшему владельцу и звонко смеются, умирая от соприкосновения с холодным кафелем.
Виноват во всем холодный пол, но, ни в коем случае, не завтрашние похороны.